Шрифт:
Закладка:
24. Битва при Геттисберге, 2-3 июля 1863 года.
{Битва при Второй Манассе, или Булл-Ран, 30 августа 1862 года, и битва при Геттисберге 2-3 июля 1863 года, с разрешения издательства Simon & Schuster Publishing Group, из книги "Генерал Джеймс Лонгстрит", Джеффри Д. Верт, авторское право © 1993 Джеффри Д. Верт}.
Независимо от того, улыбались ли Ли "боги войны", когда он скакал по Семинарскому хребту в полумиле от города, он оказался в затруднительном положении: хотя он выиграл день, он оттеснил противника от слабой и разрозненной позиции к сильной и сосредоточенной. Конфедераты удерживали хребты к западу от Геттисберга и сам город; противник удерживал два холма и возвышенности к югу от города, а также Балтимор Пайк, по которому беспрепятственно и без угроз текли его основные силы и припасы. Если не произойдет какого-то тактического чуда, их силы могут только быстро расти, несмотря на то, что произошло под Геттисбергом до сих пор.
Окинув взглядом раскинувшийся перед ним пейзаж, Ли сразу понял, что холм Калпа - ключ к разгадке ситуации: он был не так уж высок, имел коническую форму, довольно крутые склоны и был густо заросшим лесом; как и все возвышенности к югу от Геттисберга, он был усеян валунами и скальными выступами, оставшимися со времен ледникового периода. С ее вершины можно было наблюдать за Кладбищенским холмом на востоке и всей длинной грядой от него до двух холмов на дальнем конце, почти в трех милях, а также за Балтимор Пайк, которая проходила между двумя холмами при въезде в город. Было видно, как войска Союза в замешательстве отступают через Калпс-Хилл (Лонгстрит описал их положение в этой точке как "Sauve qui peut", или "Каждый сам за себя"), и захватить его как можно скорее было бы явно выгодно. Люди А. П. Хилла были близки к этому, но сам Хилл был болен - он сказал полковнику Фримантлу, что "был нездоров в тот день", а Фримантл заметил, что Хилл выглядит "хрупким" - необычный способ описать генерала - и доложил Ли, что его люди "истощены и дезорганизованы" после дня отчаянного боя, в котором два корпуса Союза потеряли около 10 000 человек, из которых 5 000 были взяты в плен, а потери Конфедерации были значительными. В Хилле на протяжении всего 1 июля ощущалась некая вялость, которую Стоунволл Джексон не потерпел бы ни на минуту ни в одном из своих генералов, особенно в Хилле, к которому он всегда относился с сомнением.
Фримантлу удалось пробиться сквозь толпу пленных федералов и раненых конфедератов, двигавшихся по Чамберсбург Пайк, и войти в сам город Геттисберг, где бои были очень интенсивными, а улицы были полны "убитых и раненых янки". И он, и все остальные, по-видимому, понимали, что этот день не принес окончательных результатов и требовался заключительный акт, чтобы подтвердить и закрепить с таким трудом одержанную победу Конфедерации на земле.
Ли не стал, как мог бы сделать, просто приказывать А. П. Хиллу немедленно собраться и возобновить атаку. Вместо этого он решил поручить Юэллу взять Калпс-Хилл с севера, хотя сам Ли стоял перед холмом непосредственно к западу от него и поэтому не мог иметь никакого представления о том, как это будет выглядеть с точки зрения Юэлла. Он срочно отправил своего адъютанта Уолтера Тейлора передать Юэллу, что необходимо "вытеснить этих людей" с холма и что он должен сделать это немедленно, "если это практически возможно".
"Характер определяет действия". Природная вежливость Ли, его нелюбовь к конфронтации, его предпочтение предоставлять командирам корпусов принимать собственные решения - ничего из этого не является плохой чертой в человеке, даже в генерале - объединились во второй половине дня 1 июля, чтобы вызвать момент нерешительности, который окажет роковое воздействие на конфедератов. Юэлл привык получать приказы от Стоунволла Джексона, а приказы Джексона были известны своей краткостью и императивностью. Фраза "если это возможно", которую любил использовать Ли, была признаком его хороших манер и уважения к собственным командирам; она не предназначалась для отступления. Как только Ли указывал, что он хочет сделать, он ожидал, что это будет сделано, что его генералы найдут способ сделать это по-своему, поскольку они были в курсе ситуации перед ними и знали настроение, состояние и положение своих собственных войск. По мнению Ли, он не должен был указывать Юэллу, как взять Калпс-Хилл, достаточно было того, что Юэлл знал, что это его работа - найти способ сделать это.
Возможно, отправка Тейлора для передачи Юэллу этого приказа была ошибкой. Тейлор восхищался Юэллом, которого он описывал как "галантного солдата и джентльмена" и "рыцарского духа", с "сердцем нежным, как у женщины, [но] храбрым, как у льва", хотя он также отметил, с неменьшим восхищением, что Юэлл "нервный по темпераменту и грубый по манерам". Возможно, что Тейлор, сам являвшийся образцом вежливости, не дал Юэллу достаточно ясно понять, что Ли ожидает от него взятия Калпс-Хилла до конца дня и пока войска Союза на нем все еще дезорганизованы и находятся в бегстве; и сам Тейлор сообщает, что Юэлл, вместо того чтобы отнестись к приказу Ли, суетился из-за количества пленных Союза, "и неловкости, связанной с заботой о них". Возможно, Юэлл также посчитал, что не пристало сравнительно младшему штабному офицеру указывать генерал-лейтенанту и командиру корпуса, что делать в разгар сражения. * В любом случае Юэлл решил, что не сможет ничего предпринять до прибытия на поле боя дивизии генерал-майора Эдварда Джонсона, а пока счел "неразумным продолжать преследование". Очевидно, что если бы Тейлор имел при себе письменный приказ Ли, пусть даже наскоро нацарапанный или продиктованный, предписывающий Юэллу взять холм немедленно и любой ценой, пока федералы не успели подготовить его оборону, это могло бы существенно изменить ситуацию. Учитывая роковую фразу "если это возможно", Юэлл сразу же решил, что это не так - он воспользовался "той свободой действий... которую генерал
